Как взять укреп за 15 минут и без "200"? Неожиданные советы генералам и рядовым от действующего офицера спецназа

За спиной офицера спецназа Владимира Павлова (имя изменено) 8 лет службы во Французском Иностранном легионе и 4 года в самой известной американской частной военной компании. У него было множество командировок по всему миру — от Пакистана до Мексики. Сейчас он в свои почти 60 лет воюет в Донбассе. Начинал в 2014 году добровольцем, а теперь служит по контракту с Минобороны. После того как он со своими бойцами взял два укрепрайона, его назначили командиром отряда спецназа. Владимир Павлов рассказал Царьграду, как, по его мнению, нужно воевать, чтобы победить. Надеемся, к его мнению прислушаются высокие должностные лица и командиры на передовой.

Заход на позиции

Владимир считает, что современная война достигла такого уровня, что при заходе на позиции бойцы теперь должны двигаться с интервалом не менее чем 100 метров друг от друга.

К сожалению, сегодня бывают ситуации, когда проводник, который заводит людей, сам идёт в метрах 200 впереди, а они следом — кучей. Чтобы поразить всю эту кучу, достаточно залпа из 2-3 мин. И такие случаи бывают — людей лупят именно на заходе. Надо прекратить эту практику.

Подготовка к штурму

Офицер уверен: для выживания в бою нужна грамотность. А поэтому было бы правильным увеличить сроки подготовки бойцов. В идеале хорошего штурмовика надо готовить минимум полгода. А потом ещё командиры и бойцы на передовой должны ему передать опыт. Тренироваться надо в составе одного подразделения и воевать в дальнейшем в составе этого подразделения. Необходима огневая и техническая подготовка. Надо осваивать штурмы разных видов опорников.

Владимир считает, что украинский контрнаступ 2023 года провалился именно из-за этого — из-за неподготовленности штурмовиков.

Опорник должны брать специалисты. Если посылать на штурм простых бойцов, мало шансов его захватить. Толпой забегут. Простой пример: мы взяли два укрепрайона, которые до нас неудачно штурмовали раз десять. Один взяли за 15, другой за 25 минут, и с нашей стороны не было ни одного "двухсотоого"  (убитого) —только "трехсотые" (раненые). А все потому, что мне дали время и возможность серьёзно подготовить ребят. Я учил их по той программе, по которой когда-то учили меня. И в конце они у меня просто по полигону летели. У противника не было шансов отбиться.

Владимир Павлов (в центре): опорники должны брать специалисты

Как штурмовать опорники

По словам офицера, многие штурмовики, даже вроде пройдя подготовку, не знают, как правильно брать опорники. А в них своя война.

Штурму обязательно должна предшествовать артподготовка — для того ещё, чтобы подорвать мины, которыми за 50-100 метров до опорника всё усеяно. Хорошо бы, по мнению офицера, использовать реактивную установку разминирования, которая выстреливает полосу из маленьких тротиловых зарядов и делает коридоры.

Добравшись до вражеского окопа штурмовики должны идти в нём колонной и всё время его простреливать.

Я всегда первым в окоп заходил. А второй мне дышал буквально в затылок. Когда у меня заканчивался магазин, я прижимался в сторону, пропускал его — и уже он вёл огонь. Стрельба ни на секунду не должна прекращаться.

В опорниках есть ходы-ответвления. По словам Владимира, в них лезть не надо. А увидев такой боковой ход, боец, идущий вторым, должен поднять автомат над головой и стрелять не прицельно, "по-сомалийски" по дальней стенке этого ответвления. Прицельная стрельба в этом случае и не нужна. Пули не втыкаются в землю, а рикошетят, и те, кто сидят за ближней стенкой погибают при первых же выстрелах.

Добравшись до вражеского окопа штурмовики должны идти в нём колонной и всё время его простреливать. Фото: ТГ-канал Минобороны

Помимо ответвлений, в окопах есть ещё перекрытия. В каждое нужно кинуть гранату. Потому что в этих затемнённых местах, как правило, вырыты боковые норы — в темноте их не видно и в них могут прятаться солдаты противника. Когда наши штурмовики пройдут мимо них, они вылезут и начнут им стрелять в спину. Поэтому третий, четвёртый и пятый штурмовики в колонне прокидывают эти норы гранатами.

Ты первую гранату кинул, и те, кто в норках лежит, уже полуконтуженные. Их просто нужно "добрать". Но если "не доберешь", они через минуту-две очухиваются, вылезают и тебе в спину стреляют. Очень важно уметь качественно кидать гранаты на нужную дистанцию. Как через бруствер, так и в эти норы. И кидать надо не РГД, потому что украинцы их обратно выкидывают, а РГН, которые взрываются не по времени, а от удара,

— продолжает Владимир свой инструктаж.

Штурмовики-пулемётчики при этом не лезут в окоп, а остаются наверху — отрабатывают по выбегающим из траншей и отступающим солдатам противника. Потому что украинцы не хотят умирать и при грамотном штурме сразу же убегают.

Так штурмовики передвигаются по окопам. Видео предоставлено Царьграду

Уши наверху, глаза внизу

По словам Павлова, в нынешней войне это первейшее правило. Надо учиться хорошо слушать небо — определять, какой к тебе приближается дрон и какой снаряд по тебе вылетел. А под ноги нужно всё время смотреть, потому что на земле сегодня чего только нет: растяжки, "лепестки", "колокольчики".

Надо вообще быть внимательным. Не зная броду, не лезь в воду. Смотри на старших, военнослужащих с опытом. Спрашивай, если что непонятно. На СВО все люди общительные — всегда расскажут.

Берцы, автоматы, танки

Если подняться на уровень выше, то для победы, по мнению спецназовца Павлова, необходимо улучшить ситуацию с обеспечением. Безусловно, оно в армии есть. Но не всё из того, что есть, пригодно для тех условий, в которых находятся бойцы.

Даже в Афганистане уставную обувь никто не носил — все ходили в кроссовках, кедах. У них и сцепление лучше чем у сапог. Нынешние берцы — тоже обувь не универсальная: зимой холодные, в дождь промокают, а это прямая причина заболеть и выбыть из строя. Поэтому летом, если жарко, я хожу в тактических кроссовках с низким берцем, осенью — с высоким берцем. Когда мокро — в резиновых сапогах. Зимой — в охотничьих или рыбачьих сапогах, которые отводят влагу.

Или другой пример — автомат АК-12. В 2018 году приказом он был принят на вооружение. Но СВО показала, что АК-12 порой не выдерживает и одного боя. Бойцы рассказывают, что выпускают три магазина, а на четвёртом автомат клинит — недосыл патрона, и извлечь его можно только в условиях мастерской. Поэтому некоторые выкидывают АК-12 в первом же бою или оставляют в блиндаже. Подбирают трофейный старый добрый АК-74, если очень повезёт — с калибром 7.62 — и дальше воюют с ним.

Старое не значит плохое. Владимир считает лучшим танком не Т-90, не "Армату", а Т-72.

В своё время Т-72 был самый ходовой танк. И как показывает СВО, он на сегодня самый живучий.

Владимир Павлов считает Т-72 самым живучим танком на СВО. Фото: Zastolskiy Victor/Shutterstock

Взаимодействие на поле боя

Ещё один фактор победы — взаимодействие частей и родов войск. Оно сегодня есть, но цепочка взаимодействия длинная.

Например, командир взвода на позиции не может напрямую связаться с авиацией, которая выполняет задачи в его районе. Он связывается со своим командиром роты, тот — с комбатом, комбат — с дивизией. И на этом уровне осуществляется коммуникация. Пока информация дойдёт до лётчика, он может нанести удар по своим же, занявшим какую-нибудь лесополосу. Он ведь не видит, кто там сидит: ему просто дали координаты — и он по ним отрабатывает.

Мы в Сирии разработали командно-штабную машину. Она работала как коммутатор. Командир выходил на связь и мог напрямую быстро связаться с любым другим командиром, работающим в данном районе. Обслуживал эту машину всего один обученный боец,

— вспоминает Владимир Павлов

И, между прочим, подобная коммуникация — один из ключевых факторов в новой американской военной доктрине "мозаичной войны". Пентагон видит в быстроте реакции на поле боя залог победы в возможной войне с Россией. Только вместо коммутатора в этой доктрине используется искусственный интеллект.

Представьте, идёт реальный бой. Какое-то подразделение попало в сложную ситуацию. Его командир забивает в планшет данные об обстановке на поле боя и ставит искусственному интеллекту задачу — как из этой ситуации выйти (с учётом, что в подразделении есть солдат-программист). И моментально получает ответ. К решению частной задачи конкретного командира ИИ подключает все необходимые военные звенья, любую разведывательную информацию, вплоть до того, что оперативно задействует космические спутники.

Уровень командиров

Кроме того, по мнению Владимира Павлова, необходимо повышать грамотность офицеров. Конечно, не всех, а в первую очередь молодых.

Зачастую на принятие решений особенно младшими командирами, которые находятся на позиции, влияет уровень их подготовки. Пацаны бывают неопытные, а времени, чтобы принять единственно правильное решение из множества вариантов, у них в условиях современной войны очень мало (и опять в этом мог бы помочь искусственный интеллект. — Ред.). Да ещё некоторые лейтенанты приходят в войска после училищ и боятся всего.

Сегодня ведь как: курсанты учатся в каком-нибудь военном институте, а живут не в казарме, а дома. Потом им присваивают звание лейтенанта, а они службы даже не нюхали.

Курсант должен жить в казарме. Там курсантский взвод сплачивается, развивается взаимовыручка — это тоже психологическая подготовка будущего командира. Неважно, что лейтенант начинает служить в 22 года. Он и в этом возрасте может и должен быть для своих бойцов как отец родной.

Есть и ещё несколько моментов, о которых стоит упомянуть отдельно, когда дело касается штурмов. Современные штурмы — это ещё и разведдроны, и ударные дроны, и дымы, и сопровождение бронетехникой, и качественная работа "двойками". Особняком также стоит вопрос выдвижения "закрепов" после штурма и отражения контрнакатов противника.