Праздник 1 мая: Заслуга ведьм и анархистов

У этого праздника трудящихся много названий, и отмечают его в мире не только 1 мая. В США, например, в первый понедельник сентября, в Японии – 23 ноября. Но суть от этого не меняется, так же как его… криминальные и оккультные корни. Кто бы мог подумать, что они есть, но ведь есть.

Родиной Первомая была Австралия, куда в ХIX веке из Англии ссылали преступников, каторжников и проституток. В середине позапрошлого столетия, когда жизнь тружеников была очень суровой, австралийские рабочие 1 мая первыми в мире решили сделать  этот день символом борьбы с жестокой эксплуатацией и за восьмичасовой рабочий день. Лишь через 30 лет – оцените темп жизни - эта специфическая австралийская традиция достигла США, где была подхвачена анархистами и находящимися под их влиянием рабочими.

4 мая 1886 года в результате разгона полицией демонстрации в Чикаго погибли шесть человек. В «блюстителей порядка» за это была брошена бомба, минимум восемь из них были убиты. Другие полисмены открыли ответный огонь, застрелив ещё несколько десятков рабочих. Предполагаемых бомбистов казнили потом.

Эти кровавые события, чистой воды провокация, побудили Парижский конгресс Второго Интернационала объявить в 1890 году 1 мая Днём солидарности рабочих всего мира. Было решено отмечать его демонстрациями с социальными требованиями.

Но почему социалисты вместо 4 мая выбрали первое число этого месяца? Только ли из-за прошедших мирно давно забытых манифестаций в далекой Австралии за несколько десятилетий до этого, или было что-то ещё? Скорее всего, было.

Дело в том, что революционеры были тесно связаны с религиозными сектами, тайными культами и обществами, поскольку им приходилось бороться с авторитарной классовой системой вначале из подполья, соблюдая правила конспирации. А в подполье, как известно, много всякой нечисти, бесов. А какой у них, кстати, главный праздник?

Гора Брокен в Гарце – центр празднеств «Вальпургиевой ночи» в Германии. Первыми стали праздновать 1 мая персонажи Вальпургиевой ночи. Фото: Jopp / Shutterstock.com

Известно какой – Вальпургиева ночь, отмечаемая по всей Европе с 30 апреля на 1 мая. В средние века существовало предание, что этой ночью происходит шабаш ведьм, на который на мётлах слетается нечисть со всего мира, чтобы предаваться диким пляскам и утехам с демонами и самим сатаной. Поэтому богобоязненные жители плотно затворяли двери и окна, моля Господа об избавлении от нечистой силы, пытающейся помешать приходу лета и сезона плодородия.

С кем себя ассоциировали социалисты из Второго Интернационала, с чертями или с якобы наступающим новым светлым миром, не столь важно. Важно, что выбранная ими дата для праздника трудящихся имеет откровенно оккультный характер.

Мода пришла в Россию

В России давно восприимчивы к западной моде, поэтому с начала ХХ века Первомай стал отмечаться и в ней. Началось с Привислянского края. В Варшаве состоялась стачка 10 тысяч рабочих. Очень быстро, однако, к справедливым социальным требованиям трудящихся революционеры, стремившиеся сделать пролетариат тараном для захвата власти, стали приплетать политические: «Долой самодержавие», «Да здравствует республика». К началу Первой мировой войны в первомайских стачках и демонстрациях в России уже участвовали свыше 400 тысяч рабочих. После февральской революции рабочие вышли 1 мая 1917 года на улицы под лозунгами «Долой министров-капиталистов», «Вся власть Советам». 80% населения России было неграмотным. Особенно опасными были полуграмотные люди, образованцы. Их наивность, глупость, доверчивость вкупе с завладевшими массами утробными инстинктами сулили страшное. 

Празднование Первомая в России с самого начала захватили в свои руки революционеры, видевшие в трудящихся орудие для осуществления своих планов и ничего больше. Фотохроника ТАСС

Так ли плохо жили трудящиеся в России?

Между тем средний заработок рабочего в Российской империи, согласно официальным данным, составлял в 1917 году 133,25 рубля. Рабочий день петербургских рабочих, несмотря на войну, был в это время около восьми с половиной часов. Средний русский чернорабочий потреблял перед февральской революцией в день полтора фунта чёрного хлеба, полфунта белого, полтора фунта картофеля, четверть фунта крупы, полфунта говядины, осьмушку сала и осьмушку сахара. Энергетическая ценность такого питания составляла 3580 калорий. Это очень много. Так хорошо рабочие в будущем уже не питались. В 1916 году средний рабочий тратил на еду своей семьи 25% заработка. На оплату квартиры – 20%. При этом почти 70% трудящихся при заводах предоставлялось бесплатное проживание. Снимала жильё за свои деньги только треть рабочих. Они стали селиться даже в богатых буржуазных домах, где квартиры на верхних этажах стоили дешевле. После большевистской революции, люмпенизировавшей пролетариат и всю страну, «старые» рабочие стали восприниматься «буржуями».

Как жилось «гегемону» при Сталине?

После революции рабочие не получили в свои руки обещанные им большевиками фабрики и заводы. Всё стало – за исключением короткого периода НЭПа – принадлежать государству, ставшему платить рабочим нищенскую зарплату. Крестьяне – самая массовая категория трудящихся в России – землю на несколько лет получили, вернее, захватили её у помещиков явочным порядком, но быстро потеряли. Вначале их грабили продразвёрстками. Потом загнали в колхозы и совхозы, лишив вековой мечты о хозяйствовании на своей земле, превратив в сельских пролетариев с трудоднями и бешеными налогами на скромное приусадебное хозяйство. Ими управляли председатели, набранные либо из местных пьяниц-бедняков, либо присланные из города, мало что понимающие в крестьянском труде. У них не было паспортов, периодически их косил голод. Бездарное хозяйствование, жестокие политические репрессии, принудительная «индустриализация», подготовка к войне, и вовсе не оборонительной, – вот на что уходили деньги и трудящихся, и крестьян, и рабочих, считавшихся «гегемонами», но бывших рабами.

Трудная была жизнь в стране в 30–40-е годы. То, что задавленный властью и хозяйственным ярмом народ оказался ещё и победителем Гитлера, за которым стояла захваченная нацистской Германией Европа, было чудом, за которое было заплачено несколькими десятками миллионов человеческих жизней. На фронтах люди воевали, конечно, не за коммунизм и своих вождей, не за свою бедность и нищету (в чём наглядно убедились, когда в 1944–1945 годах миллионы советских воинов оказались за границей), а за свою Родину, за надежду на лучшую жизнь, против презиравшего народ врага. 

Жизнь налаживается…

Потом, в 50-е годы, жизнь стала потихоньку налаживаться, а Первомай в СССР стал приобретать иную смысловую нагрузку. Поскольку «развитой социализм» при Брежневе был построен, а коммунизм анонсирован ещё при Хрущеве на 1980-е годы, от «облагодетельствованных» КПСС тружеников требовалось выражать «солидарность с революционной борьбой трудящихся капиталистических стран, с национально-освободительным движением», демонстрировать «решимость отдать все силы борьбе за мир». И это при том, что западные трудящиеся жили сплошь и рядом лучше своих советских коллег и тоже, кстати, праздновали 1 мая.

Кто жил в 60–80-е годы, помнит величественные, организованные партаппаратом демонстрации и эти лозунги: «Да здравствует 1 Мая - День международной солидарности трудящихся в борьбе против империализма, за мир, демократию и социализм!»; «Да здравствует марксизм-ленинизм – вечно живое революционное интернациональное учение, знамя борьбы трудящихся всех стран против империализма, за победу социализма и коммунизма!»; «Слава великому советскому народу – строителю коммунизма!»; «Да здравствует Коммунистическая партия Советского Союза – испытанный авангард рабочего класса, всего советского народа!»;  «Да здравствует великое нерушимое единство партии и народа!»...

В брежневском СССР первомайские демонстрации были грандиозными – симулякры партаппаратчики создавать умели. Фотохроника ТАСС

Но не тут-то было

А между тем власть, штамповавшая эти лозунги, уже готовилась демонтировать СССР и тяготилась социальными обязательствами, которые «коммунистам» полагалось иметь перед народом. Она на самом деле была реально озабочена происходившим пробуждением масс, повышением их умственного и интеллектуального уровня, опасаясь, что народ однажды потребует своего. С 1972 года под Веной начал работу Международный институт прикладного системного анализа (МИПСА), где под крылом советских и западных спецслужб готовились кадры будущих «реформаторов». В 1976 году в Москве откроется институт Гвишиани, который займётся тем же самым. Через эти заведения прошли такие известные впоследствии деятели, как Гайдар, Березовский, Авен, Сванидзе. В 1986 году начались семинары для творцов будущей «шоковой терапии» в пансионате под Сестрорецком с символическим названием «Змеиная Горка» с участием «кружка Чубайса» и «московской группы» Гайдара.

«Сдав» вначале социалистические страны Европы, СССР Горбачёва приступил к ликвидации «развитого социализма», ограблению в интересах «узкого круга ограниченных людей» и развалу собственной страны под видом её реформирования. Время пришло. Кандидатуры на роль будущих олигархов, которым можно будет раздать «общенародные» деньги и собственность, были подысканы, названия будущих «политических партий» – придуманы, те, кто их возглавит, тоже подобраны. Так переродившая коммунистическая номенклатура снова обманула трудящихся, присвоив вместе с откровенными уголовниками имущество, ценности и природные богатства бывшего СССР. А трудящиеся, доверившие свое будущее «авангарду» проходимцев, корыстолюбцев и властолюбцев, оказались в положении худшем, чем были до октябрьского переворота, лишившись почти полностью всех «завоеваний социализма»: возможности для простого человека на старости лет получить от государства квартиру, пенсий, на которых можно было скромно жить, бесплатного высшего образования, медицины. Трудящиеся оказались один на один с диким капитализмом, по сравнению с которыми капитализм времен Николая II является образцовым, хотя с тех пор минуло столетие. А кое-где вообще пролилась кровь, а время откатилось на 200–300 лет назад…

Что празднуем сегодня?

Фарс с первомайскими манифестациями пережил этот катаклизм, но превратился в ещё больший фарс. Теперь на улицы 1 мая демонстрантов выводят «профсоюзы», не играющие в трудовой жизни реальной роли, некие маргинальные или полумаргинальные политические группировки или партии. Например, коммунисты. Или те, кто себя ими называет. Транспаранты у манифестантов, возможно, и со смыслом, но это всего лишь слова. При этом всё чаще первомайские шествия вырождаются в… монстрации с лозунгами в стиле постмодерна: «Ы-ы-ыть!», «Все свободны!».

Однажды это изменится к лучшему. Хотелось бы, чтобы поскорее. Собственно, хорош праздник 1 мая в нынешних условиях только одним: в этот весенний день не надо работать и можно хорошо отдохнуть. Для тех, кто много трудится и устаёт, это действительно много значит.