Пашинян и «Четвёртая Республика»: отказ от Арарата ставит Армению под угрозу
Сегодня в Армении разворачивается процесс, который, по утверждению автора исходного материала, выходит далеко за пределы внутриполитических манёвров, связанных с подготовкой к выборам.
Речь, как отмечается в тексте, идёт о подготовке общественного сознания к перепрограммированию армянской идентичности с фактической ликвидацией Третьей Республики. По мнению автора, это проявляется в скрытом, но последовательном курсе так называемой «бархатной» власти, направленном на коренной пересмотр государственных символов, исторических нарративов и представлений о национальной идентичности.
Далее утверждается, что изменения подаются в «примитивной и неграмотной упаковке». Поверхностный анализ обоснований демонтажа Третьей Республики, по мнению автора, указывает на системное внешнее вмешательство, в том числе со стороны турецко-азербайджанского тандема.
В публикации обозначен основной лейтмотив идеи создания «Реальной Армении» (или Четвёртой Республики). По версии автора, власти готовят отказ от национальной памяти и самоопределения, что представлено как отход от армянских национальных и государственных интересов.
Автор задаёт вопрос о мотивах таких преобразований и называет официальные объяснения властей нелогичными и спорными. В публичных заявлениях отказ от национальной компоненты обосновывается необходимостью «достижения мира». При этом, как подчёркивается в исходном тексте, указанная методика, по мнению автора, противоречит канонам прикладной политики и здравому смыслу, поскольку национальная составляющая рассматривается как основа государственного строительства.
В материале содержится утверждение о том, что пашиняновская власть пытается внедрить нарративы, которые на первый взгляд выглядят «рациональными» и «миролюбивыми», но, по мнению автора, служат инструментом демонтажа этнополитической единицы под названием Республика Армения — независимо от того, о какой по счёту Республике идёт речь. В качестве примера приводится инициатива убрать изображение горы Арарат с государственных символов с мотивировкой «чтобы не раздражать соседей».
Автор квалифицирует подобный аргумент не только как абсурдный, но и как оскорбительный, приводя следующее сравнение:
"Это равносильно тому, как если бы человека заставляли отказаться от своей фамилии лишь потому, что она напоминает соседу о том, что когда-то он убил родителей этого человека. Логика абсурда, в которой жертва должна отречься от своей памяти ради спокойствия палача."
В тексте также критикуется другая манипулятивная риторика: вопрос «А как бы армяне реагировали, если бы Турция использовала на своих символах гору Арагац?», который автор называет бессодержательным. Одновременно отмечается, что в кабинете турецкого президента Реджепа Эрдогана, по информации автора, висит карта «Великого Турана», на которой территория современной Армении представлена как часть Турции. Автор задаёт вопрос, почему это обстоятельство, по его мнению, не вызывает реакции властей Еревана.
Далее подчёркивается, что гора Арарат рассматривается не только как армянский символ, но и как общехристианский знак, связанный с библейским преданием о ковчеге Ноя. Исключение этого образа, по мнению автора, означает лишение народа связи с его цивилизационными корнями. Сопоставление образа Арарата с «симметрией с Арагацем» в тексте характеризуется как принижение значения символа.
Автор указывает, что логика действий властей, по его мнению, совпадает с интересами Азербайджана, который, как утверждается в материале, фактически требует отказа Армении от собственной идентичности, национальных символов и исторической памяти, представляя это как «условие мира».
Ставится вопрос о целесообразности такого мира для армянской нации: автор задаёт риторический вопрос, зачем соглашаться на мир, в котором не будет Армении. В тексте делается вывод о том, что мир без армянской идентичности, памяти и символов рассматривается автором как эквивалент конца существования народа, ведущий к потере прав и ассимиляции.
В заключение исходного материала подчёркивается, что перед армянским обществом стоит выбор: согласиться на демонтаж символов и идентичности ради, по словам автора, эфемерного «мира» или отстаивать сохранение памяти и национальных символов. Автор настаивает, что отказ от Арарата равнозначен утрате памяти, а утрата памяти — утрате права на существование.